ИСТОРИЯ МЫЛОВАРЕНИЯ

Во многих странах для мытья и стирки применяли корни, кору или плоды растений, содержащих сапонины – моющие вещества природного происхождения. В отварах мыльнянки стирали шелка. При этом ткань не разрушалась и не линяла.

На Антильских островах и в наше время используют для стирки кору белого орехового дерева. Почти во всей Европе вдоль ручьёв и рек, в низинах и канавах растёт дикая разновидность обыкновенной мыльнянки. Этой травой стирали и в бедных хижинах, и в богатых усадьбах. Уличную грязь смывали так: сначала одежду опускали в горячий раствор бычьей желчи, а затем полоскали в ключевой воде. Высохший костюм посыпали мелким чистым песком, били палками, терли щётками.

Ещё одно признанное средство – смесь древесных опилок, воды и гуммиарабика (твёрдой прозрачной смолы, состоящей из высохшего сока различных видов акаций). И, конечно же, многие столетия стирали с помощью поташа, соды или древесной золы. Для этого в бочку с нагретой до кипения водой клали бельё, а затем насыпали соду или опускали мешочек с золой и всё тщательно перемешивали.

На сегодняшний день существует несколько версий возникновения мыла.

Кстати, даром фуллоники получали "ценную" субстанцию только до того момента, пока к власти не пришел божественный Веспасиан. Он основал общественные уборные (vespasiani) и обязал фуллонов покупать мочу там. Именно ему принадлежит знаменитое высказывание "Pecunia non olet" (деньги не пахнут).

Как раз одну из таких прачечных и нашли при раскопках Помпеи, а в "мыловарню" она превратилась из-за ошибки одного из переводчиков.

Существует еще одна легенда происхождения мыла, согласно которой слово "sapo" (мыло) произошло от названия горы Сапо в древнем Риме, где совершались жертвоприношения. Жир, вытапливаясь при сжигании жертвы, смешивался с золой костра и смывался дождями в Тибр, где женщины стирали белье. Они то и заметили, что одежда в этом месте отстирывается значительно легче.

На самом деле все обстояло намного проще. Нет ни одного достоверного источника, подтверждающего сам факт существования горы Сапо. А слово "sapo" позаимствовано римлянами у германцев. По мнению лингвистов, древнегерманское слово "seifa" и англосакское "sap" первоначально означали мочу.

Несмотря на то, что изначально мыло в Древнем Риме не изготавливали и не использовали, о его существовании римлянам было хорошо известно. Многие римские писатели в своих работах упоминают мыло, получаемое в результате омыления жира золой. Например, Плиний Старший (23-79 г. н. э.), который и ввел в обиход слово "мыло", отмечал, что римляне привезли мыло от галлов. По его мнению, древние галлы и германцы изготавливали из буковой золы и козьего сала некую мазь, с помощью которой можно очищать и окрашивать волосы (в состав входила красная земляная краска). Он детально описал процедуру купания в римской бане. Приняв собственно ванны, гражданин переходил в тепидарий, комнату с теплым воздухом. Затем он шел в калидариум, или горячую ванную комнату. Если же человек хотел пропотеть еще больше, он отправлялся в лакониум и ахал от перегретого пара. После всего этого он принимал теплую ванну и мылся новинкой, перенятой от галлов, то есть мылом.

Древние галлы скорее всего наткнулись на мыло в процессе извлечения масла из сала. Может быть, они экспериментировали путем кипячения его в воде, которая была выщелочена путем фильтрования через пепел деревьев.

Завоевав галлов, римляне научились варить мыло сами, но использовали его только для стирки. А очищали кожу древние римляне по старинке, нанося на кожу масло, затем соскабливая его вместе с потом и грязью специальными скребками (стригилями).

Во II веке н.э. врач Гален, описывая мыло, указал, что оно не только отстирывает одежду, но и очищает кожу. С этого времени мыло стало использоваться также и для личной гигиены. Чуть позже выделилась и профессия мыловара (сапонариуса), первое упоминание о которой встречается в работах Теодора Присциануса за 385 г. н. э.

В начале XII века Венецианская республика обзавелась владениями на Ближнем Востоке и наладила вывоз оттуда колониальных товаров, в том числе и мыла. А в скором времени венецианцы научились производить мыло сами. В XIII веке у Венеции появился конкурент – Марсель. Марсель поставлял мыло в самые далекие части Франции, в южноамериканские колонии Испании, в Турцию, в Северную Африку, а высшие сорта марсельского мыла в огромных количествах шли в страны Западной Европы и в Россию.

Для стирки в старину белье замачивали в чанах или бочках и парили. Отбеливали следующим образом: в чан засыпали «золиво» (золу от гречишной соломы или подсолнухов), помещали в него белье, после чего бросали раскаленные камни. Для отбеливания белье помещали на два-три дня в кислое молоко.

Некоторые ученые, основываясь на данных письменности, считают, что моющее средство по типу современного мыла получило широкую известность на Руси только в XI веке. По их мнению, оно ввозилось в Киевскую Русь из стран Востока, Византии и др. Однако это далеко не так.

Лингвистические данные свидетельствуют против возможности простого заимствования – переноса раннего моющего средства от неславянских народов. До его изготовления и применения славяне дошли, скорее всего, самостоятельно, и не исключено, что это произошло в период балто-славянской общности (I тысячелетие до н. э.). Слово мыло – сначала в форме mydlo, означало моющее средство и включало в себя представление о зольном щелоке, о мыльной траве, об отваре травы в щелоке, а также о продукте смешения золы с жиром. Постепенно древнее моющее средство превратилось в мыло в современном понимании данного слова.

Первое упоминание об использовании мыла на Руси встречается в былине «Ставер Годинович», повествующей о времени новгородского князя Владимира, захватившего киевский престол в 978 году, упоминается женщина, приготовившая «банюшку-парушу»: «У нее уж были венички измылены, мыльца были припасенные».

О том что мыло на Руси варили с древних времен свидетельствует начальная летопись, которая гласит, что в 1150-ом году в Прикарпатье существовал небольшой городок Мыльск, получивший свое название от живущих там мыльников (мыловаров). В этом посаде вываривалось мыло для киевской знати. Мыльск перестал существовать после разорения Киевской Руси монголами.
В удельном городе Киевской Руси Вщиже, существовавшем в середине XII ‒ начале XIII века, во время раскопок обнаружили огромные медные котлы, которые применялись для изготовления мыла.

Со второй половины XIV века происходит расцвет ремесленнической культуры в Древней Руси. Развиваются и внешнеэкономические связи. Москва, Новгород, Псков, Смоленск вели, в частности, торговлю со Львовом – крупным городом Юго-Западной Руси, захваченным в XIV веке Польшей. Из судебного дела 80-х годов XIV века следует, что во Львове имелась мыловарня армянина Амира, владельца бани. Для своего производства Амир взял и не вернул у одного купца на 5 марок ворвани (рыбьего жира).

В Новгороде в слое земли, датируемом XIV веком, во время археологических раскопок была найдена берестяная грамота, на которой процарапано: отбелить полотно, взяв «мыла на белку бургалского». Есть картинка из книги. Филологи считают, что термин «бургалское» был образован прибалтийско-финским и карельским языками и применялся новгородцами для обозначения местного городского продукта.

В XIV-XV веках Новгород развивал тесные экономические связи со странами Западной Европы и вел активную торговлю с Ганзейским союзом. В больших количествах в страну ввозилось жидкое низкокачественное мыло из Германии, которое применялось для очистки овечьей шерсти, отбелки полотен и смазки мельничных колес. В задаче из «Счетных мудростей» XV века есть следующее условие: «Купил 4 бочки немецкого мыла…». Вывозилось, как правило, высококачественное твердое мыло.

В конце XV века мыльники обнаруживаются уже в самых отдаленных и глухих пригородах Новгорода и Пскова. В это же время мастера-мыловары объявляются и в Москве. От них пошло название одного из районов московского посада ‒ Мыльники. Да и вдали от Белокаменной крепло мыловаренное ремесло. Из Твери, к примеру, везли мыло простое и мельничное (мельничную мазь, или пестреть). Из вкладной записи, сделанной Гаврилой Ондреевым Тушинским, узнаем, что в Твери на посаде, за рекою Тмакою, имелась «поварня мыльная с котлом мыльным и со всею поряднею с мыльною да две избы, да две поварьни мыльных промеж их».

До нашего времени дошло много документов XVI столетия, из которых следует, что мыло на Руси в этом веке производилось уже повсеместно. Крупными центрами мыловарения были Вологда, Новгород, Кострома, Борисоглебская слобода под Ярославлем, Тверь и Казань. Известен также экспорт мыла из Белоруссии. Мыло, вырабатываемое ремесленниками Бреста, вывозилось в Польшу.

Мыловарение на Руси не страдало от недостатка сырья. Животноводство в изобилии давало сало. Древесную золу и дрова добывали из леса. Соль также была обычным товаром на рынке. Об этом свидетельствуют таможенные грамоты того времени.

Известно, что в XVI веке мыло широко применялось в быту. В «Домострое», где рисуется хозяйство зажиточного русского горожанина, дается совет «доброму человеку» иметь в доме «и мыло и зола и всякой запас…», а хозяйке дома «дозирати как красные рубашки моют и лучшее платья и колко мыла идет и золы на колко рубашек…».

Использовалось мыло на Руси и в приготовлении лекарств. В одном рукописном сборнике XVI века встречается следующее указание: «Взяти мыла грецкого или простово 2 золотняка, толченого мышьяку 3 золотника и в том масть доспети». Здесь признано, что «простое», то есть обычное русское мыло принципиально не отличалось от хорошего зарубежного. Известны также прописи приготовления «очного мыла», «мыла от глась и от лица», лицевого косметического и т. п.

В XVI веке в Москве существовал мыльный ряд, где наряду с костромским торговали мылом московским. В Новгороде такой ряд располагался на Торговой стороне, недалеко от Великого ряда. В Писцовой книге Пскова указано, что «за Псковью рекой» есть лавка Ивана Зеленкова, торгующего мылом наряду с лаптями, что указывает на народный спрос. В Туле, по данным 1587 ‒ 1589 годов, мылом торговали в трех лавках и на трех «скамьях» городского торга. Даже в таком небольшом городе, как Белоозеро, в XVI веке проживало не меньше трех мыльников ‒ некто Михаил, Шумилко Орефин и Емельян Тырнин. Сохранились упоминания о мыльниках ‒ посадских людях Каргополя, Орешка, Ладоги, Можайска и других городов. Особенно славилось качеством мыла Верхнее Поволжье ‒ область, богатая скотом и солью. Шведский дипломат и историк Петрей, побывавший в России в начале XVII века, считал, что в Костроме «варится лучшее во всей стране мыло».

Мерили твердое мыло на Руси косяками. Косяк – это плита мыла, вес которой мог варьировать от 14 до 45 кг. Привозное мыло туалетного назначения мерили брусками и кружками. Вес бруска составлял примерно 380 грамм, а вес кружка 20 грамм. Жидкое мыло измерялось бочками.
В «Торговой книге», составленной в последней четверти XVI ‒ начале XVII века, указывалось, что косяк мыла «вологодской вари» стоил 60-80 копеек, а косяк мыла борисоглебского ‒ 78-90 копеек, причем цена менялась в зависимости от времени и «по мылу смотря». Более дешевое мыло — тверское. К примеру, крестьянская лошадь в те годы стоила 3-4 рубля. Таким образом, ее можно было обменять примерно на 150 кг русского мыла.

Первые крупные мануфактуры по производству мыла начали появляться в России в XVII веке. Одна из них образовалась в городе Шуя Ивановской области. Посадский человек Ивашка Степанов в челобитной, поданной царю в 1623 году, сообщал: «… завел я, сирота, у себя варити мылишко». Со временем город превратился в крупный центр мыловаренного производства. По сей день его герб украшает брусок хозяйственного мыла.

В XVII веке шло активное заселение Сибири. Переселялись туда в основном простые люди. Привозные товары стоили относительно дорого, но даже отрывочные сведения говорят о значительном завозе мыла в Сибирь. Приведем один пример: в 1680 г. через таможню Илимского острога прошли на Лену 10 косяков мыла, записанного как русский товар. Развивалось мыловарение и в самой Сибири.

В иркутском судебном деле 1691 г. есть показание свидетелей о том, что несколько кусков мыла плыли по реке, из чего следует, что плавающее мыло в те времена не представляло ничего необычного. Шведский дипломат Кильбургер в 1674 г. писал, что в России все мыла, кроме костромского, были легкими. Эта легкость достигалась путем включения в мыло пены, о чем свидетельствует пропись XVII века: «... набить пены против товару вдвое, и класть пену в котел, и зварить та пена с товаром, и помешивать в котле лопаткою...». Как видим, русский мыловар того времени умел качественно разнообразить мыло не только за счет подбора жиров, но и за счет приемов его изготовления.

В первой половине XVII века встречаются сведения о появлении нового ремесла «мыльной резе», на которое даже был установлен царский откуп. В то время мелкие промыслы поборам не подвергались. Наличие такого ремесла указывает на значительный масштаб выработки мыла в этом столетии.

Имеются данные о ввозе в страну в XVII веке туалетного мыла. В основном это было греческое мыло, иногда индийское или холяпское (из сирийского Алеппо). Но все это мыло было в небольшом количестве. Крупномасштабного ввоза туалетного мыла в этом столетии не осуществлялось.
Ряд дворцовых записей говорит о кружках и брусках грецкого мыла, взятых в царские хоромы или к царю «в поход». Постоянно приезжавшие к царю из стран Востока патриархи и митрополиты подносили в качестве подарка небольшие кусочки мыла. У посадских же людей и крестьян было в обычае включать мыло в число предсвадебных подарков жениха. Таким образом, мы видим, что традиция дарить мыло имеет очень давнюю историю.

Описания технологии мыловарения дошли до нас лишь с XVII века. Одна пропись того времени гласит: «Взять 4 пуда сала говяжья свежего и сечь мелко да всыпати в котел, да соли пол два пуда. Первой пуд всыпати да после полпуда, да 4 меры золы добрые, чем кожи золят, осиневые, как пиво, и ся зола лити в котел в сало ведер 60 и варить. Как то сало скипит и ты залей ведро золы, а в другой раз скипит и ты также залей, и как то мыло застынет ‒выложить во тчан без золы, а золу в золяные тшаны, а в новую золу, что утечет, влей в котел, да и мыло в котел. А на другой день потому ж как и прежней звар заливай потому и вари то мыло дни 4 или 5, а как то мыло поспеет, чисти ево ножиком деревянным; в котле вычистить жила и класти его в творило, и как застынет резати его нитью крутою или проволокою».

Согласно этой прописи варка ведется на осиновом зольном щелоке. В таком случае глицериды могут омыляться только за счет гидролитически образующейся щелочи. Последнее требует, при медленном сдвиге равновесия, многодневного течения процесса. Добавление поваренной соли позволяет получить твердое мыло за счет обменной реакции. Пропись описывает простую технологию мыловарения, но в ней есть некоторые неточности, которые указывают на то, что это уже не первая копия.

В прописи отражен значительный опыт мыловарения. Наука зарубежных стран ничего такого не знала. Г. Фестер правильно отметил, что в мыловарении XVII и XVIII вв. «процессы производства — все эмпирические... принципиально лишь мало отличаются от применявшихся в более ранние времена». Но им же сказано, что «наиболее значительное открытие «высаливания» поваренной солью было сделано в 1741 г. Жоффруа. Этим была достигнута возможность превращения полученных с помощью каустического поташа калиевых мыл в твердые натриевые». Русские мыловары практиковали превращение мягкого мыла в твердое с помощью соли не только в XVII в., но, судя по всему, и ранее.

Источники:
https://ru.wikipedia.org/
http://gorodmyla.ru/

В XVII веке изготовление мыла называлось не привычным для нас словом "мыловарение", а "поташным делом" или "поташным производством" – по названию вещества "поташ". Умельцы изготавливали мыло из поташа и животных жиров, а для смягчения добавляли льняное масло. На Руси поташное производство было очень прибыльным и популярным делом, благодаря простой понятной технологии: срубленные деревья сжигали прямо в лесу в котлах и из заваренной золы, путем выпаривания получали поташ. Поташ был основным экспортным продуктом, особенно у Костромских и Валдайских мастеров. Благодаря простой технологии, поташным делом занимались целые деревни.

В 1659 году поташ был передан даже в царскую казну. Со временем, прибыльное и популярное поташное дело повлекло за собой массовую вырубку лесов и удорожание дров. Открытие французского физика Николаса Леблана в 1685 году – заводского способа получения соды из соли, заменившее поташ, стало настоящим спасением лесов. Этот способ изготовления нового щелочного вещества позаимствовали умельцы на Руси, тем самым во много раз удешевив процесс производства мыла. При Петре I промышленное мыловарение с применением соды стало налаживаться, но вплоть до середины XIX века таким мылом пользовалась исключительно знать.
В конце XVIII века мыловарение получило своё бурное развитие Российской империи.

Во второй половине XVIII века крупным центром мыловарения становится Арзамас. Немецкий естествоиспытатель и путешественник Паллас в 1769 году сообщал, что Арзамас почти весь заселен мыльниками и другими ремесленниками. Ко второй же половине века относятся сведения, что в городе «мыла вываривается 6000 пудов», и что в 1784-1797 годах здесь действовали 5 мыловаренных заводов.

В других регионах мыло также вырабатывалось в большом количестве. В топографическом описании Нижегородской губернии, датируемом 1787 годом, сказано: «у крестьян графа Шереметьева в селах Ворсме на 11-ти, в Павлове на 15-ти котлах работными людьми 130-ю человеками вываривается в год мыла по 33000 пудов». В переводе на современную меру веса это составляет примерно 540 тонн. Такой масштаб производства свидетельствует о высоком спросе на мыло среди населения.

Особое место среди центров мыловарения занимала Казань. В 1772 году в городе имелось 25 мыловарен, на которых вырабатывалось 100-125 тыс. пудов мыла (1,6-2 тыс. тонн). Самым крупным был завод князей Замановых. На нем вырабатывалось более 5 тыс. пудов мыла в год.
Две мыловаренные фабрики были расположены в Московской губерне, ещё одна в Твери, построенная в честь Гаврилы Ондреева, основавшего поварню в XV веке.

В 1868 году создается "Невское стеариновое товарищество" (путём увеличения и усовершенствования Невского завода в Санкт-Петербурге), которое прославилось не только в России, но и во всём мире высоким качеством продукции. Различные товары предприятия получили 10 Гербов Российской Империи. Но настоящую славу Петербургским мыловарам принесло мыло "Нестор", получившее всемирное признание и известность, а также было отмечено золотой медалью на Всемирной выставке в Париже.

В Первую мировую войну "Невское стеариновое товарищество" поставляло мыло, свечи и динамитный глицерин на фронт. После революции предприятие было "законсервировано". Возобновилось же производство только в 1925 году, и такое мыло, как "Ленинград", "Нева" и "Петергоф" быстро полюбилось покупателям. Уже в 1937 году "Невское стеариновое товарищество" вновь получило медаль на Всемирной выставке в Париже, на этот раз за мыло "Нева". В 1992 году предприятие преобразовано в акционерное общество "Невская косметика" и продолжает работать до сих пор.